Читать книгу "Пять невест ректора  - Александра Черчень"

Убийство – да, это красиво. Потому что в этом танце со смертью ты ведешь сам, и расставляешь декорации так, как тебе хочется.

Смакуешь детали. Или наоборот, делаешь все быстро и решительно. Наверное после гибели именно это заменило любовный танец с женщиной, во всяком случае, лишь убийства приносили моральное удовлетворение.

Раньше. Раньше кровь приносила практически эстетический оргазм. Особенно так красиво рассыпавшиеся алые капли, что в следующий момент были размазаны тонкой рукой.

Сейчас же горло сжималось так, что было нечем дышать. А ведь ему снова, впервые за столько сотен лет требовался воздух.

Фэй с длинным стоном выгнулась на кровати. Тело девушки прогнулось настолько сильно, что это уже казалось неестественным. Золотистые волосы прилипли к шее и лбу, а невидяще распахнутые зеленые глаза, казалось, выковыривали ему душу.

По кусочкам. Маленьким, окровавленным кускам, что вырезались десертным ножом.

Демонов отравитель что-то говорил. Спорил с дриадой и вообще отчаянно пытался что-то сделать, а где-то в соседней палате сходила с ума суккуба, на которую смесь разных веществ подействовала прямо противоположным образом. Бодрая была до безобразия.

– …. подействовало только на Фэйниэль потому, что я – создатель и на меня вообще не действуют все мои смеси. А Нарвиэль очень долго принимала аналогичный состав для того, чтобы держать себя в узде, и у нее тоже выработался иммунитет.

Несколько секунд в палате царила тишина. Дриада пыталась влить в девушку одобренное успокоительное.

Во время очередного, полного боли стона побледневший Цай тихо сказал:

– Мне нужны… некоторые запрещенные травы и… совсем не распространенные компоненты. И очень, очень быстро.

– Дай мне список, – отрывисто бросил упырь, подходя вплотную к рыжему отравителю. Широко, до оскала улыбнулся и протянул руку к горлу эльфа. Наследник рода Ядовитых Роз попытался было перехватить запястье Короля Нежити, но не преуспел. Разница в физической силе была слишком большой. Серая ладонь сжала гортань Хозяина Ядов и, склонившись к самому лицу собеседника, Сибэль тихо сказал: – А теперь послушай. Я не шутил, совсем не шутил, когда говорил о том, что ты не выживешь, если девочка погибнет. И поверь, все самые жуткие твои фантазии окажутся детским лепетом по сравнению с реальностью. Дай мне список и делай все, чтобы она дожила до того момента, когда я вернусь. Иначе я не только тебя на ленточки порежу, но и всех, кто тебе дорог.

– Зверь, – хрипло выплюнул Цайран, с ненавистью глядя на некроэльфа.

– Я лишь держу слово. Из-за тебя пострадала та, с которой мое сердце бьется быстрее. Мне нравилось это ощущение, и я не собираюсь его терять.

Спустя минуту Король Нежити взглянул на первый пункт, и хмыкнул:

– Сердце высшего лича? Серьезно?

– Средство запретное, – повел плечами что-то смешивающий в колбе Цайран, а после попросил: – Пусть мне пришлют санитаров. Она мечется по кровати так, что все иглы из вен повыдергивает сейчас.

– Все будет.

А сам упырь жестом позвал за собой удивительно молчаливую навь и скрылся в портале. Магический вихрь выплюнул их в темном коридоре. Сразу потянуло сыростью и холодом. Беспроглядный мрак лишь немного рассеивало тусклое свечение от мха, что тонким слоем покрывал каменные стены.

– Катакомбы Падали? – хмыкнула Таль, брезгливо переступая лапами по влажному полу. – Вариант неплох, но ты уверен, что она отдаст сердце?

– Я очень проникновенно попрошу.

Сибэль стремительно шел вперед, мягко ступая по каменным плитам, но сколь бы не был легким шаг эльфа, звуки все равно далеко разносились по каменным коридорам. Из боковых ответвлений сверкали красные и зеленые глаза, раздавалось сначала агрессивное шипение, а после униженное поскуливание, что складывалось во фразу «Король идет…»

Таль стелилась следом, и багровые угли ее глаз тускло светились удовлетворением.

– Я уже почти забыла каково это… идти по следам Короля посреди его армии.

– Не привыкай. Живой Король Нежити – это моветон даже для меня.

Спустя несколько минут они вышли из прохода посреди огромного зала. Он освещался лишь тремя огромными люстрами, в которых плавились красные свечи, и воск медленно стекал по металлическим изгибам и капал на пол, превращаясь в алые лужи.

– Я смотрю – Падаль по прежнему склонна к атмосферности, – философски заметила навь, оглядев картинку и потрусила к одинокому саркофагу.

Упырь подошел к последнему пристанищу неведомой Падали с другой стороны и осторожно отодвинул крышку. Внутри покоилась хрупкая девушка невероятной красоты. Бледная до прозрачности кожа, черные ресницы, что полукружьями лежали на нежных щеках, ярко алые губы, из-под которых виднелись клычки. Впрочем, они ничуть не портили красавицу, скорее придавали пикантности.

Как и весьма фривольное ночное одеяние, в которое была облачена обитательница гроба.

Она длинно вздохнула и приоткрыла глаза. Из-под ресниц сверкнул знакомый багровый огонь высшей нежити, а по губам скользнул раздвоенный язычок:

– Оу, ты пришел… а я в постели, – низким, чуть хрипловатым голосом протянула девушка и томно потянулась, отчего пеньюар слегка разошелся.

– Ничего, можешь даже не вставать, – щедро разрешил ей Сибэль и… с размаху ударил сомкнутыми пальцами в грудную клетку.

Падаль выгнулась и оглушительно завопила, и этот крик подхватило многоголосое воинство в катакомбах, что ринулось вперед, высыпая в зал и скрежеща когтями по граниту. Но почти сразу они шарахнулись обратно, так как за спиной у господина встала в два раза увеличившаяся в размерах шипастая навь.

Сердце Король Нежити достал быстро и уверенно, а прекрасная дева обессиленно рухнула в свой саркофаг… С нее медленно сползала фальшивая красота, открывая сухую, пергаментную кожу, что обтягивала кости черепа и выбеленные, редкие волосы.

– Мда, – прокомментировала навь. – Когда ты говорил про «проникновенно», я, если честно, считала, что это будет выглядеть как-то иначе.

Падаль спустя несколько секунд с трудом приподнялась на локтях и, сплюнув кровавую слюну, спросила:

– Ты что творишь, психопат?

– Сердце забираю, – спокойно ответил упырь, складывая орган в мешочек. – Ты помнится раз пять говорила, что оно и так мое.

– Идиот остроухий! – рявкнула в ответ девушка, щелчком пальцев восстанавливая иллюзию неземной красоты. – Я же фигурально выражалась! Фигу-раль-но!

– Ну, тебе фигура речи, а мне действительно нужно было сердце лича. Тут очень пригодились твои особенности! И цени, я же только одно взял. У тебя осталось второе.

– Умереть не встать, какой щедрый. Уйди из моего дома, чтобы я тебя не видела в ближайшее столетие! Ты мне больше не начальник!

– Да я собственно больше заворачивать и не собирался.